Пропотевшие подмышки

- Л..ть! - сдавленно выдохнула она.

- Давай, давай, продолжай. Тебя же заводит это! – в азарте куража подначивал я ее.

Рене Бланш вздрогнула, в ее глазах явно читался страх загнанного животного.

- Не притворяйся, уже хватит. Я и так знаю, что именно тебя заводит, - я без всяких сантиментов грубо прижал к себе и развернул Бланш так, что та от неожиданности едва не впечаталась в стену.

- Да, да, опора тебе пригодится! – воскликнул я.

- Твою мать, нет!!! – протестовала Рене, но это получалось у нее как-то неубедительно.

Не оказывая никакого сопротивления, она тяжело дышала. Щеки ее горели костром, тонкая нить крохотных жемчужин пота словно роса заблестели на ее верхней губе. Я решительно расстегнул молнию на ее полушерстяной синей курточке и без всяких церемоний моя рука проникла под светло синюю футболку. Мои пальцы властно и со знанием дела скользнули в ее сжатые напряженные подмышки. Там было уже мокро и горячо, и я почувствовал как по моим пальцам сочится обжигающий пот, и волна сладко-терпкого острого запаха пота вырвалась из наполовину разомкнутых мною же ее вспотевших, вернее, в тысячный раз пропотевших подмышек. Бланш колотило словно в эпилептическом припадке. Она непроизвольно вскрикнула и едва не потеряла сознание. Ее глаза высекали искры безумия, пересохшие губы что-то бессловесно шептали. В это же мгновенье Рене почувствовав и ощутив аромат собственного пота, дернулась.

- Пусти! – взмолилась она хриплым голосом.

- Вот, уж нет! Так тебе она делает, Хейлин так заводит тебя?

- Это уже жестоко, - процедила Бланш, пытаясь высвободиться, но я еще крепче прижал ее к стене.

- Так она снимает твое напряжение? – я быстрым движением растер ее скользкие дымящиеся от пота подмышки. – А потом она делает так? – я расстегнул джинсы Бланш и свободной рукой вжался в ее податливое, уже готовое для случки влагалище.

Когда же я коснулся до ее дрожащего клитора, Бланш, сжав бедра, вскрикнула, настолько болезненно сладко оказалось мое прикосновение. Потеряв остатки разума, она подалась всем телом вперед, всем видом давая мне понять, что она хочет продолжения ласк. Но я тотчас прекратил играть с ее «цветком», и, вынув руку из ее штанов, я почти хладнокровно застегнул молнию на ее джинсах. И чуть отстранясь, окидывал придирчивым взором полусумасшедшую Бланш.

- Да, нехорошо то как. Испортила чистую футболку, посмотри на себя. Да, с такими разводами, - я оттянул насквозь промокшую ткань футболки, - издалека видать, как ты знатно пропотела, ведь, не только в эпицентре пропиталась ткань, но и вокруг подмышек следы их активной работы по непрерывному выделению едкого пота, мгновенно въедающегося в ткань и, маркируя ее крепким раствором пота, и уж никакое средство не сможет вывести их на чистую воду, - я саркастически усмехнулся.

- А запах то какой! Ты чуешь? Пробирает аж до мозгов, - я помахал рукой перед носом.

Наслаждаясь произведенным эффектом, я пристально смотрел на Бланш. Сконфуженная, распаленная мной и оставленная гореть от неудовлетворенности жгучей страсти, растрепанная, мокрая в насквозь пропотевшей футболке, она являла собой весьма забавный и живописный вид.

Неожиданно с Рене произошла странная перемена. Бланш, шатаясь, подошла к подоконнику и, встав к окну спиной, оперевшись руками на край подоконника, выставила на мое обозрение яркие следы, отпечатавшиеся на футболке в тех местах, где ткань пропитанная потом соприкасалась с пропотевшими и продолжающими пропотевать подмышками, прилипала к ним и источала стойкий обжигающий терпкий аромат острого сладко-пьянящего пота. Казалось, Бланш теперь специально демонстрировала свою переставшую быть тайной пикантную страсть. Как-то сразу расслабившись, она перестала дрожать, и став почти что умиротворенной и безмятежной, спокойно произнесла.

- Теперь ты все знаешь.

И судя по ее тону, я понял, что она почти что довольна таким развитием событий. То душевное напряжение, стянувшее ее обручем и давящее на нее в последние минуты, теперь ослабло, и она почувствовала явное облегчение. Теперь ей нечего было скрывать от меня. Видимо, она испытывала почти физическое удовлетворение от вынужденного признания, которое ей фактически и не пришлось делать. За нее это сделал как обычно кто-то другой, в данном случае я.

Бланш чуть-чуть остыла и теперь, когда к ней приходило осознание произошедшего, она испугалась собственно смелости и дерзости, чувствуя себя не в своей тарелке. Она готова была провалиться сквозь пол, лишь бы я не видел ее такой, какой она сейчас себя ощущала. Ей было неловко из-за своих мокрых подмышек, которые она сама так откровенно выставила напоказ, ужасаясь и горя стыдом за проявленную дерзость в такой интимной сфере, какой являлись для нее собственные подмышки и их содержимое. Но рассудив как следует, она решила, что идти на попятную бессмысленно, также как бессмысленно сдерживать в себе неутоленную жажду и становящуюся еще сильнее от внезапно прерванного мной сокровенного акта страсти, конечно, в ее понимании.

- Да, знаю, - наконец-то промолвил я.

От моего голоса ее словно током пронзило. Смутившись еще больше, Бланш с какой-то непонятной мне ноткой вины тихо полусмущенно промолвила.

- Ты можешь еще…? – она не смогла договорить.

- Потереть подмышки? - закончил я за нее легко читаемую мысль.

Бланш, смутившись до крайности, густо залившись краской и опустив глаза к полу проговорила.

- Если тебе это приятно. Если нет, то не надо.

- Пошли! – скомандовал я, схватив ее за руку.

Затащив Бланш в свой кабинет, я запер дверь на ключ, чтобы никто не смог помешать нам в безумствах экстравагантных плотских утех.

- Сними футболку! – приказал я.

- Но…,- слабо запротестовала Бланш.

- Немедленно! – тоном, не терпящим возражения, отчеканил я.

Она, потупившись, с трудом стянула с себя промокшую футболку и в нерешительности теребила ее в руках.

- Положи на стул

Блан выполнила мою команду.

Я пожирающим взглядом уставился на небольшую, но охренительно возбуждающую грудь Бланш. Ее напрягшиеся соски напоминали спелые сочные вишенки, которые мне так и хотелось съесть. Облизываясь, я почувствовал как от прелестного вида полуобнаженной Бланш мои штаны натянулись и едва не лопались под диким напряжением вставшего члена. Небрежно проведя рукой по плечам Рене, по ложбинке между грудей, я, чуть наклонившись, и отведя руки Бланш, с видом утонченного гурмана и ценителя острых приправ, я чувственно и со смаком втянул в себя крепкий аромат ее пропотевших подмышек. Я едва успел расстегнуть джинсы, мой член вырвался наружу, обезумев от дикого возбуждения. Бланш, увидев это, в смущении отвела взор от моего штыря. Ее вновь вспотевшие подмышки источали неистовые благоухания, а дикое волнение и возбуждение, испытываемое ей, служило мощным катализатором бурных процессов, протекающих в ее подмышках. И теперь потоки накатывающего волнами жалящего ее впадины пота стекали прозрачными струйками по бокам Бланш, впитываясь в ткань джинсов.

Накрыв ладонями обе сладкие вишенки сосков Бланш и сжав их, я почувствовал сильнейшее возбуждение девушки.

- Да, так делала Хейлин? - и мои пальцы плавно переместились и скользнули в маслянистую слизь мокрых подмышек Бланш.

Я же, полусумасшедший от запаха, вида этих пьянящих и заводящих меня не менее, чем Бланш, ее взмокших подмышек, быстро распаковал Бланш, стянув с нее джинсы. И она вся пропотевшая, и пахнущая немытыми месяцев шесть, подмышками была просто великолепна.

- На диван, живее! - почти приказал я.

Вся дрожа и в тоже время осмелевшая Рене, дерзко сцепила руки над головой, обнажая блестящую маслянистую поверхность скользких глубоких подмышек с крепленым, хорошо настоявшимся терпким потом. Его крепость по выдержке зашкаливала, и с одного лишь втяга, срывала башню. У меня самого ацки пропотели подмышки, и я чувствовал свой собственный мощный запах пота.

- Ты..ты тоже не моешь их? - удивляясь и восторгаясь, Рене потянулась ко мне, вдыхая умопомрачающий запах моих, вообще не знающих всякой дезодориющей химии и душа, подмышек.

- И футболки не стираю! Нюхни! - и моя подмышка оказалась прямо над лицом Рене, и насквозь пропитанная прилипшая к моей подмышке, пропахшая потом ткань футболки с темными здоровенными во всю подмышку и над ней, и по бокам пятнами пота, касалась носа Бланш. Рене только смогла сделать один нюх, больше не выдержала: мой резкий острый пот вставлял круче всяких экстази и прочек ненатуральных стимуляторов.

Вдруг, Рене быстро залезла мне под футболку и ее руки скользнули в мои пропотевшие и продолжающие исторгать мощный пот подмышки.

- Л..ть!!! - сходя с ума от торча, я мгновенно содрал с себя футболку, и Рене продолжила тереть мою густую терпкую до одурения подмышечную смазку.

Воздух вокруг нас пропитался насыщенным крепким потом. Вся комната пахла пропотевшими подмышками. В потоугаре, скользя друг по другу, Рене сделала то, чего раньше никогда не было в ее жизни. Здесь, со мной и моими мега-офигенно пропотевшими немытыми скользкими подмышками, Бланш возбуждаясь от них и моего супер вспотевшего мокрого мужского тела, впервые познала секс с парнем.