В.У. "ПОСРЕДНИК"

[Sarikov]

                            Посредник

- А-ах… !!! – простонала жена, царапая мне спину ногтями. – Ах…
еще… Еще давай, еще…
- Клитор или соски ? – уточнил я.
- И то… и то…
Не отпуская ее колючего, недавно выбритого лобка, я забрал в другую
руку обе груди; объем жены позволял делать это без труда.
Таз ее вздрогнул, сотрясясь быстрее и сильнее.
- Аааааа… - ревела жена. – Ах, падшая женщина. Греби меня, греби,
греби…
Через несколько секунд ее тело, напрягшееся до железного состояния:
привычными оставались лишь не имевшие мышц молочные железы – обмякло, словно из него резко спустили воздух. И она пробормотала расслабленным и каким-то потусторонним голосом:
- Все… Теперь ты… тоже можешь…
Еще через минуту я выпустил ее потные груди, которые продолжал
сжимать с прежней силой, и отвалился на подушку.
Жена привстала на колени. Из ее промежности медленно, вытягивая одну
длинную каплю, выпала очень белая и горячая даже на вид сперма.
Антон взял край подстеленного махрового полотенца и обтер им свой
красный половой член.

1

Мы не были извращенцами.
Не были и свингерами. Равно как поклонниками модного на западе увлечения «одолжи свою жену».
Мы даже не являлись любителями группового секса – совсем безобидной, с нынешней точки зрения, забавы.
Нас сделала такими жизнь.

---

Слово «импотент» всегда казалось мне противным. Жалким и даже позорным. А субъект, к которому оно могло быть отнесено, заслуживал позора.
Я считал так до тех пор, пока не стал импотентом сам.
В свои сорок шесть лет, внешней успешный, здоровый и полный сил.
Причем в общем-то все случилось на пустом месте.
Добро бы…
Ну не «добро», конечно; данное слово неприменимо к обстоятельствам, которые я хочу упомянуть.
Если бы я служил на атомной подводной лодке или стратегическом бомбардировщике, был физиком-экспериментатором или участвовал в Чернобыльской аварии… Если бы моя потеря определялась внешними обстоятельствами.. Это было бы, наверное, не так обидно. И по крайней мере, объяснимо.
То, что произошло со мной аналогично тому, если бы я споткнулся на пороге своей квартиры и сломал себе позвоночник.
Лет пять назад у меня были производственные проблемы. Я не имел собственного бизнеса да и вообще ничем особенно серьезным не занимался. Просто я руководил отделением московской фирмы. Но стиль работы, при котором я ощущал на себе постоянное, не отпускающее все двадцать четыре часа, давление… когда я не мог даже ночью, даже на даче выключить сотовый телефон… когда каждый день начальство слало новые неприятности, от которых я едва успевал отбиваться… Причем нельзя даже сказать, что должность была слишком престижной или платили мне слишком хорошо. Оказавшись затянутым в процесс, как в мясорубку, я не мог высвободиться без потерь для себя. И так продолжалось целый год.
А когда я наконец нашел другую работу, разделался с прежней и вздохнул спокойно… Кода вдруг появилась возможность спать, отдыхать и отключаться от проблем… Вот тогда…
Тогда, очнувшись, я обнаружил у себя исчезновение мужской силы.
Именно очнувшись: в течение года я напрочь забыл про само понятие секса. я ощущал себя выжатым, как лимонная корка. А когда вернулась нормальная жизнь, оказалось, что я к ней уже непригоден.
Уже теперь, прочитав самостоятельно массу книг, я понял, что импотенция редко по-настоящему физической. Обычно просто включается блок где-то на уровне подсознания.
Когда нормальный мужчина, способный на контакт с женщиной, не может испытать оргазм. Или когда возбуждение проходит слишком быстрым и слабым импульсом, не позволяющим совершить полноценный половой акт. Или, в конце концов, когда удовольствие с женщиной невозможно, но реально саморазрядиться в ее присутствии – проще говоря, мастурбировать.
Мой случай оказался из ряда вон выходящим. При полностью нормальном – как сказали врачи после обследования – состоянии всех органов я не просто потерял способность к половой жизни. Я перестал возбуждаться при виде женщины. Более того, у меня исчезло даже само желание…
Вот это было страшнее всего.

---

Тогда мне было сорок четыре года, а жене моей… Жене исполнилось, пожалуй, тридцать восемь.
Мы жили с нею восемнадцать лет, но до последних времен были абсолютно счастливы, довольны друг другом во всех отношениях и не искали перемен.
Обнаружив недуг, я стал лечиться.
Точнее, по врачам меня повела жена, сразу забившая тревогу и не слушавшая моих слов о том, что все «пройдет».
Сначала я обследовался.
Потом пил таблетки. Трудно подсчитать, сколько денег я угрохал на лекарства - разумеется, без капли толку.
Затем настал черед психотерапевтов – средства, испытанного западом и абсолютно бессмысленного у нас.
На психотерапевтов я истратил еще больше. Узнавая по разным каналам телефоны, обошел всех, что имелись в городе. Чтобы в итоге понять: если вся наша медицина, ставшая платной, но сохранившая прежний «бесплатный» уровень знаний, не стоит вообще ничего, то психотерапевты – это просто отбросы общества. Которых нужно давить танком, так чтоб кишки вылезли через рот, ибо ни один из них не мог принести никакой пользы, кроме вреда. Хоть деньги брал просто огромные. Психотерапевты оказались неспособны даже просто выслушать меня; каждый сразу гнал рецепт лечения - очевидно, единственный известный. Один упорно рекомендовал мне заниматься анальным сексом. Второй говорил: поможет лишь фантазия о том, что я трахаю малолетку.
Третий, кандидат медицинских и доктор психологических наук…… Про третьего не хочу даже вспоминать. Его бы я задушил своими собственными руками.
Все давали советы, как мне нужно заниматься сексом – но ни один не слышал, что я не знаю, как вернуть способность к этому занятию.
Жена выдвинула следующую идею, что за почти двадцать лет совместной жизни она надоела мне как женщина. И что меня встряхнет новое тело. Я не слушал – она насильно оправила меня одного на курорт. В надежде, что я найду там кого-нибудь и оживу для нее. Разумеется, курорт тоже ничего не изменил.
Я понял, что могу поставить на себе крест.
Не имело смысла ломиться в дверь, от которой потеряны ключи.

---

На себе я крест поставил.
Но меня волновала жена.
Она ничего не говорила, не укоряла меня и даже не вздыхала. Но я чувствовал, что с нею что-то происходит.
Впрочем, говорить «что-то» мог полный дурак. Вроде одного из известных мне психотерапевтов. А я к тому времени прочитал уже столько книг, что мог запросто работать сексопатологом. И знал, что нормальной женщине на исходе четвертого десятка необходим нормальный секс. Как воздух или даже больше.
Что именно в этот период жизни, в несколько лет перед началом полного угасания, секс для женщины становится единственным смыслом существования.
Но что мог предложить я ?
Разумеется, мы обсуждали эту проблему.
Мы с женой, перестав быть любовниками, остались прежними верными друзьями.
Я, конечно, не потерял способности к оральному сексу, равно как мне было по-прежнему приятно – абстрактно приятно – копошиться в ее половых органах, вводить палец и так далее.
Я ласкал жену языком и руками. Удовлетворял ее по-настоящему: за годы жизни я прекрасно ее изучил и видел что она не имитирует оргазма, а испытывает его на самом деле.
Но я также прекрасно знал – представлял по прежней жизни – что такой оргазм так же отличается от настоящего, как онанизм от обладания женщиной.
Стремясь довести искусственный секс до совершенства, мы посещали единственный в нашем городе сексшоп. Купили несколько вибраторов и искусственный член который можно было заполнить теплой водой. Я удовлетворял ее инструментально. Жена говорила. что довольна, но я видел и чувствовал – и это не то, не то, не то.
Тем временем у жены начал меняться характер.
Нет, она не стала относиться ко мне хуже. Просто принялась часто грустить. И плакать без причин. А в «критические дни» на нее было больно смотреть.
Однажды в сердцах – произнося слова и с ужасом думая, что будет, если она согласится… - я предложил ей развестись. Найти другого мужчину и строить другую жизнь, пока не поздно.
Жена с негодованием отвергла это предложение. Она привыкла ко мне, мы вообще привыкли друг к другу. И нам обоим не требовалось перемен. Хотелось просто вернуть все, как было.
В конце концов я сказал ей, чтобы она завела любовника. Который удовлетворял бы ее и она перестала быть несчастной.
Жена отвергла и это, сказав, что секс на стороне – измена.
Я спросил, а если ее будут трахать не на стороне. а на моих глазах – это изменой считаться не будет ?..
Фраза вырвалась сама собой.
Но жена порозовела.
Опустила глаза и промолчала.

---

Найти Антона оказалось делом гораздо более сложным, нежели принять решение о такой необходимости.
Мы ничего не знали в области общественных сексуальных отношений. Нам не с кем было посоветоваться, мы не желали ни с кем делиться своими проблемами. Это была наша беда, и бороться с ней предстояло нам самим.
В конце концов мы нашли адрес сайта знакомств. Жена разместила объявление, что «пара М+Ж ищет парня для интимных встреч втроем».
Слова звучали вульгарно – но по сути, наша тонкая необходимость могла быть выражена только так.
Около месяца жена каждый вечер, прячась от сына, занимала компьютер и просматривала письма. Большую часть мы отбраковывали сразу; некоторые письма вызвали омерзение, после удаления мне хотелось протереть спиртом монитор. Потом мы встречались с кандидатами, которых удавалось отсеять. Ездили вдвоем, назначая встречу в каком-нибудь не очень людном сквере.
Встречи разочаровывали почти так же, как письма.
Диалог вела жена – в специально купленном для этого случая парике и накрашенная до полной неузнаваемости – а я следил за претендентами с соседней скамейки или из машины.
Приходили всякие. Отнюдь не только молодые парни. Появлялись даже любострастные старцы лет шестидесяти, не страдавшие моим недугом. Молодежь тоже не радовала. В основном к жене тянулись мускулистые качки, покрытые татуировками, и меня бросала в дрожь сама мысль, что придется отдать такому жену, пусть даже под моим контролем.
Когда я увидел Антона, он показался мне чуть старше нашего сына.
Впоследствии оказалось, что ему в самом деле не исполнилось двадцати.
Я даже встал со скамейки и невзначай прошел мимо них, чтобы рассмотреть претендента… То есть возможного обладателя полового члена, который будет замещать меня в постели.
Антон был приятным. Худеньким, светленьким, в меру прыщавым.
Согласно заранее принятому способу обмена, жена позвонила мне на мобильный.
Мы обменялись репликами, удостоверив друг друга, что Антон понравился и его следует попробовать.

[Sarikov]

2

Не будучи ни в чем уверенными и опасаясь огласки, мы хотели устроить встречу на съемной квартире. Для полной безопасности.
Потом, узнав, что Антон живет в другой части города, я сказал: а зачем снимать квартиру, если свою можно выдать за съемную ?
Ведь на двери не было написано что живем здесь именно мы.
Я думал, что если у жены что-то и получится с этим парнем, то это скорее произойдет дома, нежели в чужой обстановке.
И мы решили, что жена: знакомилась с ним она, меня он еще не видел – встретит его где-нибудь поблизости и приведет домой, как будто к друзьям.
Встречу мы назначили на субботу. Антону это оказалось удобно.
Чтобы полностью обезопаситься и устроить спокойную обстановку, я с утра отвез сына и двух его приятелей на дачу. Сказав, что приеду за ними вечером.
Я знал, что сын ни за что в жизни не соберется идти от дачи три километра на электричку, а потом добираться с железнодорожного вокзала, что будет сидеть, тем более в компании – сидеть и дожидаться моего приезда.
И был абсолютно спокоен.

---

Честно говоря, мы оба опасались, что Антон испугается в последний момент.
Но отправившись за ним, жена скоро позвонила и сказала, что они идут.
Более того, она избавила меня от унизительных объяснений, по дороге объяснив парню ситуацию с нами и его задачу. За что я ей был очень благодарен. Парень же, узнав, что ему придется просто трахнуть мою жену без изысков, даже обрадовался; он не был любителем групповых развлечений.
Все это жена рассказала, пока Антон принимал душ.
А она, готовясь сразу взять быка за рога, стелила чистое белье на нашу супружескую кровать. Ставшую в последнее время ложем для совместного сна. Она не приготовила постель заранее из суеверного опасения, что Антон не придет и ей придется начинать поиски с начала.
Глядя, как она готовит сексодром, я на миг испытал нереальное ощущение, что постель предназначается для нас… Как в прежние годы, когда точно так же в выходной день мы освобождали время, отправив сына к бабушке.
Иллюзия усилилась, когда жена управилась с простынями и разделась. Одежда падала на стул, освобождая ее светлое, крепкое, приятное тело. И все казалось таким, как было прежде…
Разумеется, только казалось: стоило раздеться мне, как мой отросток напомнил мне обо всем.
- Черт, мне ведь тоже надо душ принять, - сказала жена, расправляя
груди после бюстгальтера. – А то…
Я молчал, пытаясь представить, что вот здесь, на этой кровати ее
сейчас… ну через несколько минут будет трахать на моих глазах какой-то чужой парень. Я сам предложил такой вариант. Я помог жене найти заместителя. Но сейчас, когда факт пододвинулся вплотную я уже не предвидел своей реакции.
- Я, пожалуй… пойду с ним вместе помоюсь, – не очень решительно
произнесла жена. – Чтобы он… привык немножко..
- Иди, – сказал я.
И опустошенно лег на самый край кровати.

---

Кажется, прошла даже не вечность, а целая жизнь, прежде чем дверь
отворилась и на пороге возник Антон.
- Здрасьте…- пробормотал он.
- Привет, заходи, – ответил я.
Жена подталкивала его сзади.
Они были голыми, но имели такой вид, будто их только что застукали за
преступным действием. И член Антона висел сморщившись, точно с ним и не топталась в одной ванне новая женщина.
Я знал, что он годится мне в сыновья. И ей тоже, с минимальной натяжкой. Но жена прекрасно сохранилась, у нее осталась белая гладкая кожа, ровные ноги, упругие груди – полностью восстановившиеся после кормления – и ощутимая талия при бедрах, по-женски широких. Я знал, что тело моей жены может и должно возбуждать. Просто от парень еще не освоился.
Равно как и моя жена.
Они сели на другой край кровати – подальше от меня. Как два воробья на жердочке.
- Начнем… - тихо сказала жена.
- Начинайте, – подтвердил я.
Антон ничего не ответил.
Жена повернулась и взяла в руки его половой член. Оттянула кожу,
аккуратно сняла что-то с головки – видимо, нитку от полотенца. Я вспомнил, что точно таким же движением она всегда очищала от мусора и мой орган – особенно если мы занимались сексом, когда не удавалось предварительно принять душ. Мне стало больно на миг… Но я подавил в себе импульс.
Прошло еще некоторое время.
- Можешь меня потрогать, тебе рук никто не оторвет, - сказала жена.
И взяв ладони парня, положила их себе на груди. Он вздрогнул, словно
ожегшись. Конец его, выпушенный из рук, снова упал. Как у меня.
Жена проводила его долгим, почти разочарованным взглядом.
Потом осторожно подняла глаза ко мне.
- Можно, я… - пробормотала она, точно я был владельцем гарема.
Или сутенером…
- Можно, - кивнул я, сразу поняв, о чем она спрашивает. - Почему
нельзя? Ты должна получить удовольствие.
Жена, покраснев, склонилась и взяла в рот его достоинство. Что со мной приходилось крайне редко: любителем орального секса я не был, а возбуждался обычно самостоятельно.
Антон же был еще полностью подавлен ситуацией. Жена сосала его орган и мяла розовую безволосую мошонку, но дело продвигалось медленно.
Наконец она оторвалась, облизала губы, и я увидел, что Антонов член наконец встал. С некоторым удовлетворением я отметил, что он меньше, чем мой. По-юношески ровный, он был тоньше моего. Моего прежнего, уже забытого.
Кто знает будь у меня ствол потоньше, мы сумели бы загнать его в нерабочем состоянии и я смог бы что-то подарить жене…
- Готов… кажется, - сказала она.
- А… резинка ? – с удивившей меня деловитостью осведомился
Антон.
- Резинки не надо, – ответил я. – Она должна получать живую сперму.
Это не менее важно…
Он ничего не ответил. Он вообще старался делать вид, что меня тут нет
- Как ты хочешь ? – ласково, почти по матерински, спросила жена.
- Я… сзади… наверное…- выдавил парень.
Я понял все: он стеснялся обстановки, стеснялся меня. Стеснялся жены.
Ему трудно было смотреть ей в глаза. И хотя физиология брала свое, ему казалось легче трахать подставленное влагалище, не видя лица обладательницы.
Что ж, наверное, это было оправданным…
-…Никак… - пробормотала жена через несколько минут, в течении
которых паренек безуспешно пытался оседлать ее сзади. - Не лезет.
- Не может быть, - сказал я.
Подавив с в себе желание добавить, что такой карандаш просто не
может не войти в прекрасно известное мне половое отверстие. Которое не ссохлось за время вынужденного бездействия.
Осторожно отодвинув парня, я ввел в жену палец.
- Сухо у тебя там, - вздохнул я. – Вот в чем дело.
- Я… - начала было она.
Не дав ей говорить, я нежно перевернул ее на спину, раздвинул ноги и
припал к ней губами. Я возбуждал ее нежно и ласково, как привык делать всю жизнь. И почувствовав наконец что из навстречу начинает ползти знакомая, до боли любимая смазка, приподнялся и отполз.
- Можете продолжать, – сказал я.
Жена развела ноги, взяла розовый стерженек Антона, потянула на себя.
Я ненадолго отвернулся к окну.
А когда увидел белые ляжки – мягкие белые ляжки моей жены –
закинутые на худую спину парня… И его розовую мошонку в ее промежности… Представил себе, что нетолстый членик сейчас проник туда, где я давно уже не бывал и больше никогда не буду… Признаюсь честно – в этот момент меня прохватило дикое желание схватить этого Антона прямо за яйца цвета зефира и вышвырнуть в окно. Но я сдержался. Я помнил, как сам все это затеял. И до сих пор верил что иного пути нет.
Но у них ничего не получалось. Антон старался, но как-то механически. А она не отзывалась на его усилия.
- Может… мне уйти ? – предложил я.
- Нет-нет…- пробормотала жена. – Я хочу, чтобы ты был рядом..
- Я тут, - ответил я, поймав ее руку.
Еще некоторое время они долбились, как две куклы.
- Черт, никак расслабиться не могу! – в сердцах воскликнула жена.
И, столкнув парня с себя, села на постели.
- Сейчас расслабишься, - сказал я. – Подожди минутку…
Я пошел на кухню, налил полстакана водки. Подумав, добавил еще чуть-
чуть.
Ходил я недолго. Но когда вернулся, жена сидела в прежней позе. Антон
осторожно сосал ее груди, сдвинув их вместе. А она перебирала его мокрый стручок.
- На, пей, - сказал я и поднес стакан к ее губам.
- Столько... Я не смогу… Умру…
- Не умрешь, - твердо сказал я. – И все сможешь.

---

Все, что было дальше. таяло в тумане.
Жена ревела и стонала и выкрикивала матерные слова – как она делала всю жизнь, когда испытывал оргазм со мной.
Она металась по кровати, и белые ноги ее молотили Антона по спине. Временами они меняли позы, она оказывалась сверху или сбоку или еще как-нибудь.
Я видел лишь его болтающиеся безостановочно, розовые детские яйца.
И его семя, которому уже не хватало места внутри мой жены. Оно текло по ее бедрам и образовало темное пятно на простыне.

3


Возвращаясь вечером с дачи, откуда забрал заждавшегося сына, я опасался взглянуть в глаза жене.
Все-таки я знал… точнее, помнил, что секс – дело тонкое. В том смысле, что отношение к процессу варьирует в зависимости от времени и степени насыщения.
Сколько раз в молодости у меня бывали ситуации когда в постели я выделывал такие чудеса, что казалось – ничего лучшего в жизни не может быть.
Например, чего греха таить… Давным-давно, еще до женитьбы… С одной… относительно молодой но невероятно развратной девушкой – именно девушкой, поскольку как я ни старался, но так и не сумел ее протрахать - мы развлекались тем, что вводили ей во влагалище банан. Целый банан, до самого кончика – правда, выбирали незрелый, чтобы он не обломился, и достаточно тонкий, который она могла принять, в отличие от моего полового органа. И держали там долго, пока она играла, сосала и выдаивала меня. Но в момент моего оргазма она вынимала мой шланг изо рта и сливала в чашку. Потом я аккуратно вытаскивал из нее заново рожденный банан – пропитанный ее влагалищной смазкой, как вареный. Мы резали его и выкладывали на тарелку. Поливали сверху, как соусом, моей жидкостью из чашки. А потом ели – точнее, угощали друг друга, насаживая на вилку круглые кусочки. Не скажу, чтобы то было очень вкусно, но возбуждало до такой степени, что наевшись банана, я набрасывался на нее и, не имея иной возможности, кончал, просто между ее сведенных ляжек. И это было невероятно здорово. Но стоило пройти времени, как все совершенное казалось извращением. И хотелось забыть и то, что мы делали и саму девушку.
Так и сейчас, думал я. Что если жена, остынув и отмывшись, посмотрит на все с иной точки зрения ?
Ведь совершенное нами по сути – гнусный разврат, равного которому трудно придумать. Мы не просто устроили групповой секс; я отдал жену молодому парню, а сам был при этом. Причем являлся зачинщиком всего действия. И что если жена одумавшись, обвинит меня ?
Когда я отпер дверь квартиры, в лицо пахнуло уютным запахом. Жена пекла сладкий пирог, чего она не делала уже года три.
Напевая при этом легкую песенку, порхая в домашнем платьице и чистом фартучке.
Розовая и счастливая до такой степени, что счастье это уже невозможно было скрыть.

---

Две следующих недели прошли как сплошная оргия.
Праздник непрерывного секса.
Было лето, сын в институт не ходил, увозить его каждый день на дачу не представлялось возможности, равно как и ездить туда самим: кругом глазели мерзкие соседи и не имелось возможности расслабиться.
Работа не была помехой: через знакомого врача жена сделала больничные. Себе и мне, на максимально возможный срок: десять дней.
А я все-таки снял квартиру – этого избежать не удалось.
И каждый день мы забирали откуда-нибудь Антона и везли его в тайное убежище.
В первый раз, как потом призналась жена, она испытала оргазм четырежды – чего с нею не случалось даже на заре нашей супружеской жизни.
Пацан же, разгорячившись и забыв обо всем, излил в нее то ли пять, то ли шесть порций – жена сказала, что под конец сбилась со счету.
Последующие встречи проходили почти так же бурно.
Правда, жена умерила пыл.
Зато Антон разошелся; он уже перестал стесняться. Его молодое тело не знало устали, и он сохранял способность минимум на три результата. А то и на четыре. Причем не по капле, а огромными дозами.
Во всяком случае, уже на второй день мы прихватили клеенку, которую подкладывали. чтобы не испортить хозяйский матрас: в конце свидания простыню можно было выжимать от его семени.
Жена была счастлива.
Буквально за несколько дней она похорошела и помолодела так, что это казалось обманом зрения.
Но обманом тут и не пахло. Молодой член вернул ей уходящую молодость.

---

Потом встречи вошли в график и приобрели регулярный характер.
Кончилось лет, сын пошел в институт. И можно было встречаться дома.
Антон тоже учился. Но мы выбирали день, когда он мог пропустить несколько лекций, забирали его от института, потом привозили обратно.
Я мог изредка отсутствовать на работе, ее характер позволял делать это без серьезного прикрытия. Как находила время жена, я не знаю.
Но мы встречались каждую неделю.
Первый сексуальный голод прошел, особо мощным темпераментом жена никогда не отличалась.
И теперь она испытывала всякий раз только один оргазм, как и бывало в прежние годы. Правда, бурный – с царапаньем спины и любимыми мною матерными выкриками.
Зато Антон не успокаивался. Куда девались его скованность и страх ?
Он полностью вошел во вкус. И я его понимал.
Ведь тело жены могло возбуждать, и еще как. К тому же – я помнил по опыту ушедшей жизни – его ровесницы в сексе мало чего умели, еще меньше позволяли, но всегда выдвигали кучу условий.
А тут ему была предоставлена женщина в полное распоряжение. Она хотела всегда и сколько угодно. Ничего не требовала, ни о чем не просила. Позволяла сливать в себя. И более того, сама возила на свидание.
Думаю, Антон был счастлив открывшейся ему сексуальной возможности.
Правда, что никаких особых изощрений он не требовал. Он не просил жену принимать в рот, не хотел анального секса. Ему хватало обычного способа – зато в разных позах.
А жена, придя в себя после безумия, стала вспоминать обо мне.
Она безгранично отдавала тело Антону и разрешала ему совершать с нею столько половых актов, сколько тому хотелось.
Но в момент своего оргазма переключалась на меня. И хотя трахал ее Антон, она в это момент была только со мной.
Мы выработали подходящую позу.
Антон присаживался на пятки: при его молодости и энергии он мог совокупляться в любом положении.
Жена садилась спиной.
Я, тоже на пятках, опускался перед ней.
Антон драил ее, краснея и отдуваясь.
А я целовал ее губы и грудь и сжимал ее затвердевшие соски и возбуждал клитор – которому не хватало внимания при таком положении партнера, что делало мою роль важной.
Жена, подпрыгивая и раскачиваясь на молодом твердом конце, держалась за мой сморчок – так, будто он что-то чувствовал.
И в момент оргазма она кричала уже мне и мне царапала спину.
Иногда прямо тут же Антон вбрасывал в нее порцию. Иногда – нет.
Во всяком случае, отматерившись и остыв, жена снова отдавала тело в его распоряжение.
И он пользовался с неубывающим наслаждением.

[Sarikov]

4

- Ты меня не ревнуешь к нему? – однажды спросила жена.
Это произошло на второй или третий месяц наших упражнений. Когда
она успокоилась настолько, что к ней полностью вернулась способность видеть окружающий мир.
- Я… Нет, пожалуй, - спокойно ответил я. – Точно нет.
Я не грешил против истины.
Если в самый первый раз мною владели агрессивные мысли, вполне
естественные, то теперь… Теперь, когда все вошло в русло и она стала испытывать оргазм, принадлежа Антону лишь влагалищем, а всей сущностью отдаваясь мне… Теперь я относился ко всему спокойно.
И более того…
В минуты, когда жена ревела на Антоновом прыщике, царапая мне спину,
как в прежние добрые времена, я начинал ощущать в себе нечто.
Не желание… Не возбуждение..
А именно нечто. Приятное изнутри, напоминающее прежние ощущения.
Очень-очень слабо.
Но все-таки напоминающее.

---

- А помнишь… - как о давно прошедшем. хоть все было и недавно,
проговорила жена. – Помнишь, как мы с тобой… Вибратор пытались вставлять…
- Помню, – кивнул я, целуя поочередно ее сильно налитые груди.
Которые в самом деле за последнее время стали еще больше и, как мне
казалось, даже приятнее на ощупь.
- Помню, конечно.
Антон внезапно заболел; по городу ходил грипп. И свидание не
состоялось. Чувствуя. что тело жены требует секса и желая помочь хоть чем-то, я стал ее ласкать. Руками, языком… Ясное дело, ничего существенного я дать ей не мог. Однако даже такой суррогат должен был дать ей хоть какое-то облегчение.
- Ты все-таки молодец, - сказала жена, нагнувшись и нежно целуя мой
безразличный отросток. – Нашел выход… Другой бы до такого не додумался.
Я молча пожал плечами. Жена всосала меня глубоко. Прикосновения губ
и языка приносили мне абстрактное удовольствие. Но не отзывались возбуждением. Впрочем, я уже давно ничего не ждал от своего тела.
- А если бы и додумался…- продолжала она, лаская мне яйца. – Если бы
и додумался, никогда бы не позволил это осуществить. Сидел бы как собака на сене. Но в своем эгоизме запретил бы мне удовольствия. Ты удивительный человек.
- Просто я очень люблю тебя, –я и нежно поцеловал жену в губы.
- Я тоже тебя очень люблю, - грустно сказала она. – И мне стыдно..
- Что тебе стыдно ?
- Мне стыдно… - она прикрылась рукой. – Что я получаю такое
удовольствие… А ты – нет.
- Выбрось из головы, - возразил я. – Я тоже получаю удовольствие.
Поверь, мне приятно глядеть, как ты испытываешь оргазм… Тем более, когда ты делаешь это почти со мной…
- Но ты… - она с надеждой взглянула на меня. – Может быть, ты
хоть что-то чувствуешь в этот момент?
- Трудно сказать, - честно признался я. – В общем мне приятно… Но
как-то умственно. Хотя иногда мне кажется, требуется только какой-то толчок… Что-то дополнительное. И, возможно…
Я не договорил. Потому что ни во что не верил.
- Слушай, а давай вибратором попробуем… - предложила жена.
- Что – вибратором ? – не понял я.
- Тебя возбудить… Я тут читала недавно…. Мужчинам тоже помогает.
«Значит в своей сексуальной насыщенности она все-таки не забывает
про меня,» - подумал я.
И это было приятно. Абстрактно приятно.
А жена уже залезла в шкаф, разгребла белье и в самой глубине нашла завернутые в несколько пакетов инструменты для механического секса, которые мы давно забыли.
Вибратор не включался; у него безнадежно сдохли аккумуляторы.
- Подожди минуту, - сказала жена и вышла из спальни.
Через пару минут вернулась. Он жужжал в ее руке.
- Откуда ты взяла батарейки?! – удивился я
- У сына вытащила… Из радиомыши…
Я поразился. В своем стремлении помочь жена была готова на все.
Впрочем, как и я несколько месяцев назад…
Последующие полчаса час жена старательно обрабатывала мне половые
органы. Головку, уздечку, мочеиспускательное отверстие, яйца и канал… Вибратор гудел, колебания передавались мне и в моем теле вспыхивали какие-то импульсы. Но их не хватало на то, чтобы зажечь что-то серьезное.
- Не выйдет ничего, - сказал я. - Пустое это.
- Еще не все попробовали…- сказала жена. – Дай, я тебе попу
обработаю…
- Попу ? Но я же не…
- Неважно, - ответила жена. - Задний проход в любом случае
чувствительное место. И я недавно прочитала, что некоторые мужчины просят партнерш, чтобы те засовывали палец в задницу.
- Ну ладно, - согласился я. – Давай попробуем.
Прикосновение жужжащего наконечника к заднице оказалось приятным.
- Ну как ? – спросила жена.
- Ничего…Давай еще… Может быть…
Прибор жужжал. И вдруг я почувствовал, как что-то входит внутрь.
- Ой ! – вскрикнула жена.
- Что ?
- Извини, я тебе нечаянно в попу его ввела… само получилось.
- Ничего страшного, - ответил я.
В самом деле, ощущение быстрого проникновения в мое тело принесло
мне внезапное. неожиданное, почти неощутимое, но явно обозначенное удовольствие.
- Мне… приятно.
- Приятно ? В самом деле?
- Да. Засунь еще.
- А тебе… не больно?
- Нет. Если больно будет – скажу. Засунь еще, – попросил я.
Я почувствовал, как в меня опять что-то входит. На этот раз медленно и
осторожно.
- Еще, – пробормотал я.
Предмет подвинулся. И удовольствие завибрировало где-то внутри. Оно
не отдавалось в половой член, оно вообще не казалось связанным с половыми органами – но оно несло какое-то невнятное обещание.
- Еще… – мой голос казался незнакомым мне самому. – Давай до упора.
Жена заталкивала вибратор все глубже. Странное удовольствие
распирало меня изнутри. Казалось, вот-вот оно перекинется куда-то дальше и разрешится чем-то неожиданно ярким и никогда прежде не испытанным. органы. Ему не хватало чуть-чуть, всего чуть-чуть.
- Еще… Еще давай, глубже…
- Я уже засунула до конца, - из-за спины виновато отозвалась жена.
- Тогда включи самый сильный режим…
- Он и так на самом сильном…
Я напрягся всем телом. Вибратор жужжал в моей заднице наполняя
меня предощущением. Но я уже понял, что это – максимум.
- Батарейки сели, - через нескорое время сообщила жена.
Я этого даже не заметил – ощущение распертой изнутри задницы
поглотило все остальное.
- Понравилось ? – спросила жена, вытащив инструмент.
- Понравилось. – честно признался я.
И посмотрел на свой половой орган. Взял в кулак, сдавил пальцами.
Смазки не было, впрочем я уже забыл что, это такое.
- Очень понравилось. Но помнишь… Помнишь как было, когда тебя
пытались этим же способом…
- Помню…- тихо сказала жена и слегка порозовела.
- Механика хороша. Но нужно что-то живое.
Жена молчала.
- Что-то живое… - повторил я.
И, кажется, тоже покраснел.
- Ты думаешь ? – покраснев уже по-настоящему взглянула жена.
- Да, – ответил я, осознав, что она поняла меня без слов и поймет
дальше. – Это вариант. Возможно, единственный…
- И ты уверен…
- Уверен. Во всяком случае попробовать надо, - сказал я.
И добавил с грустной усмешкой:
- Очень не хочется умирать импотентом… Так больше ничего и не ощутив.

                              

[Sarikov]

5

Розовый член Антона стоял, как столбик.
Жена, голая и прекрасная, полулежала, опершись на подушку.
Я смотрел на парня и видел, как он хочет ее.
Я чувствовал, что он уже полностью привязан к телу моей жены. По тому
объему семени, который вливался в нее еженедельно, можно было догадаться, что он не делится больше ни с кем.
Сейчас он дрожал от нетерпения.
Ведь в этих встречах был четко распланированный порядок.
Придя к нам – точнее, будучи привезенным – Антон первым делом набрасывался на жену и вливал первую порцию.
Иногда, не выходя из нее, сразу давал вторую
Потом жена садилась в оптимальную позицию, и испытывала оргазм, осязая меня. От Антона на этом этапе не требовалось ничего, кроме твердого конца; но иногда он бросал еще одну дозу.
После оргазма расслабленная жена снова отдавалась пацану. И он пользовался ею обычно еще раза два.
И сейчас, едва приняв душ, он спешил воткнуть в нее изнывающий ствол.
- Антон, - тихо проговорила жена. – Вот что…
И а протянула ему презерватив.
Специально купленный, в коробочке соответствующего цвета,
подтвержденного названием «Голубая луна» и изображением мускулистого мужика.
Антон взглянул – и, кажется, понял все сразу.
Да. Он понял. Возможно, он вообще не верил первоначальному рассказу жены. И подозревал во мне соответствующие задатки. И ждал подвоха.
А сейчас порозовел и отпрянул с ужасом.
- Антон, я тебя прошу, – сказала жена.
Парень молчал. Возможно, он не понял, что конкретно его просят.
- Антон, я прошу, чтобы ты трахнул меня в задницу, - деревянно
пояснил я.
- Но я не пидор! - срывающимся голосом воскликнул мальчишка, глядя
только на жену.
- И я не гей. Но… надо.
- Антоша, Антоша…- бормотала она. – Ничего страшного, ведь
занимаются же с женщиной анальным сексом, то же самое. Задница у всех одинаковая…
- Но я… я…
Дальше я почти ничего не слышал. От ужаса и общей ненормальности
ситуации у меня кровь стучала в висках и плыло перед глазами. Как в немом кино, я видел что жена нагнулась к Антону и, взяв губами за кончик, ловко одела его в презерватив. В самом деле голубой и на вид довольно толстый.
Не в силах больше ждать, я встал на четвереньки и закрыл глаза.
Кругом возились; я слышал, как жена соскочила на пол, залезла с другой стороны, мою задницу обдал приятный холодок мази.
- Я… не знаю…
Голос мальчишки звучал уже из-за спины.
- Антоша… Ну закрой глаза… И представь себе…
Кажется, жене тоже было страшно.
- Представь себе, что ты трахаешь не его, а меня… Меня… Вот,
держись… Вот моя писька… Вот мои титьки, ты их так любишь… На, возьми…
Раздались чмокающие звуки. Я догадался, что практически сдавшийся Антон сосет мою жену, как родную мать.
- Я сама заправлю, ты только не сопротивляйся…
Прикосновение к моему заднему проходу было почти неожиданным.
Я вздрогнул.
- Давай ! – крикнула жена.
И в тот же момент я ощутил, как что-то разрывает мне задницу и
входит внутрь. Боль пронзила все мое тело, и я закусил простыню, чтоб удержаться от крика. Ощущение живого члена было совсем иным, чем от вибратора. Причем несмотря на то, что Антон не отличался толщиной.
- Молодец… Еще давай… Еще…
Боль, в какой-то момент сделавшаяся почти невыносимой, вдруг сошла
на нет. И я ощутил почти приятное томление в кишках.
- Умница, хороший мальчик…
Я почувствовал мимолетное прикосновение к своим яйцам и понял, что
жена рукой ласкает ему мошонку.
- А теперь трахай, трахай давай… Чем скорей… тем быстрей все это
кончится.
Едва Антон сделал первую фрикцию, как боль в прямой кишке вернулась
обратно. Я уже хотел крикнуть, что эксперимент не удался, но все-таки перетерпел. И странное дело – через несколько секунд боль опять отодвинулась в сторону. Нет она не исчезла, она даже нарастала, но она где-то рядом, параллельно со мной. А сильнее ее в моей заднице и во всем моем теле рождалось какое-то новое ощущение.
Жена что-то бормотала, а мальчишка, судя по всему, жевал ее груди и фантазировал с закрытыми глазами. Потому что драил меня по-настоящему. И с каждым его толчком я осознавал, что удовольствие во мне нарастает. Как толчками поднимается давление в шине, которую накачивают ручным насосом…
Вдруг боль метнулась обратно и я почувствовал, что внутри меня пусто.
- Презер…ватив… мешает, - хриплым голосом сказал Антон.
- Так сними его нахрен, зачем он тебе… – быстро проговорила жена.
Я опять почувствовал вхождение. Такое же болезненное, но более
приятное. Влажное и уже совершенно живое. Теперь удовольствие нарастало очень быстро. А мальчишка, уже полностью забывшись, молотил в моей заднице так, что сотрясалось все мое тело.
Мне оставалось совсем чуть-чуть до чего-то, еще никогда не
испытанного – как вдруг я ощутил, что твердые мужские руки отталкивают меня прочь.
Я упал, перевернувшись набок.
Жена стояла на коленях. Красный, как рак, Антон жадно присосался к ее
груди. Его мокрый, багровый половой член дрожал в воздухе. Потом дернулся сам по себе – и поперек бедер мой жены упала молочная струйка. Потом вторая, третья, четвертая.
- Я… не смог… кончил…- пробормотал Антон, зажимая в кулак
непослушный орган.
Я понял, что он имел в виду: его заставили трахнуть мужика, не давая
прежде женское тело. И он работал по принуждению. Но то, что он увлекся, разошелся и кончил, как настоящий активный педераст, видимо, унижало его в собственных глазах.
- И ничего страшного, - ласково сказала жена, гладя его по голове –
Ты умница, какие твои годы… Иди вымой пипиську и приходи трахать меня…
Очнувшись, я взял в руки свой половой орган.
Он был почти твердым.
А на кончике блестела капля смазки.

---

- И… как ? – обеспокоенно спросила жена, едва мы высадили Антона и
тронулись в обратный путь.
- Как…- я усмехнулся, поерзал на сиденье. – Задница болит… Чуть-
чуть.
- Сейчас заедем в аптеку и купим мазь, - серьезно ответила жена.
– За неделю придет в порядок. Мне, кстати, он на груди таких синяков наставил, не приведи господи… Я о другом спрашиваю – как тебе?
- Самое ужасное, - честно признался я. – Что мне очень понравилось…
Если по правде, я был почти готов… к чему-то… Он так неожиданно вышел, что я чуть-чуть не успел.
- Ужасного ничего нет, - констатировала жена. – Наоборот, все
прекрасно. А что не успел – не беда. В следующий раз успеешь.
- В следующий раз… Ты уверена, что он от нас не сбежит после
сегодняшнего… бисексуального сеанса?
- Уверена, - просто ответила она. – От меня он никуда не сбежит.

---

Жена в самом деле уже могла вить из Антона веревки.
Потому что через неделю он пришел и согласился обработать меня без
лишних слов.
На этот раз жена все-таки позволила Антону сначала один раз
удовлетвориться по-нормальному. И лишь потом приказала заняться мной.
Членик его был уже не таким твердым, и работал он без стеснения.
Так же, как и в прошлый раз, закрыв глаза и наслаждаясь ее грудью.
Я видел ее багровые пятна вокруг ее сосков – за неделю они потемнели,
потом пожелтели, но совсем не прошли. Сейчас жене предстояло получить еще порцию. Но я понимал, что ради меня она готова и на боль и на синяки и на что угодно вообще.
А я уже ничего не боялся и не чувствовал боли. Я испытывал лишь
наслаждение – всеобъемлющее наслаждение, разлившееся от задницы по всему телу, едва он вошел.
Его мягкая мошонка, которая била меня сзади, поднимала все выше и выше и выше.
Я стоял, опять уткнувшись в простыню, и поражался, как быстро
сделался пассивным гомосексуалистом.
Нет, гомосексуалистом я все-таки не стал. Потому что испытывал такое
ощущение, будто орган парнишки проткнул меня насквозь и вошел изнутри в мой собственный половой отросток И теперь каждым движением накачивает его, заставляя твердеть.
Я бросал взгляды на свой конец и констатировал, что он увеличивается
в размерах.
Антону, кажется, нравилось занятие. Он хрипел и бормотал что-то
сквозь рот, зажатый жениными сосками.
А наслаждение продолжало расти – и наконец заполнило всю мою
сущность, и ему уже не хватало места. Расправив крылья, оно хлынуло наружу, сотрясая мое тело. И едва не лишив меня сознания.
Все-таки я успел взглянуть на свой половой орган.
И практически не удивился, увидев, что из него льется семя.
Непрерывной, хоть и тонкой, сероватой струей.

* * *

- А-ах… !!! – простонала жена, царапая мне спину ногтями. – Ах…
еще… Еще давай, еще…
Потный от напряжения, я вбивал в нее свой твердый, как прут, орган.
Схватив руками ее груди и стиснув так, что вокруг сосков побелела кожа.
Таз ее вздрогнул, сотрясясь быстрее и сильнее.
- Аааааа… - ревела жена. – Ах, падшая женщина. Греби меня…
Я совершил несколько глубоких фрикций.
- За попу теперь… За попу возьми… Скорее… и греби, греби, гребиииииии…..
Через несколько секунд ее тело, напрягшееся до железного состояния:
привычными оставались лишь не имевшие мышц молочные железы – обмякло, словно из него резко спустили воздух. И она пробормотала расслабленным и каким-то потусторонним голосом:
- Все… Теперь ты… тоже можешь…
Я снова схватил ее груди, которые распаляли меня сильнее всего.
Пот лил градом, но цель была близка.
Еще через минуту я отпустил ее груди, скользкие от моего и ее пота, и лег
на нее, как на подушку.
Слегка раздвинув ногами ее бедра, полежал еще немного. Наслаждаясь
сладким ощущением моего семени вытекающего из нее на меня.
- Все, - наконец, пробормотал я. – Выходи.
Испустив глубокий вздох, Антон вынул свой орган, сразу создав внутри
меня разреженность. Я почувствовал как из моего не сразу закрывшегося заднего прохода хлынула обратно горячая струя. Она стекала мне по мошонке и смешивалась с моей, почти такой же обильной. Он кончил так тихо, что я не успел этого заметить – и продолжал работать, доводя дело до конца.
- Умница, - сказала жена.
Привлекла его к себе и нежно поцеловала в лоб.
- Иди мойся и приходи ко мне.
По сути дела, жене Антон был уже не нужен. Она получила свое, причем
в настоящей, почти прежней мере. Но парень так добросовестно исполнял обязанности посредника, что его требовалось вознаградить. Еще сильнее укрепив привязанность к ее телу – привязанность, которую мы использовали без всякого стеснения. Добросовестный труд должен был быть оплаченным. Причем в двойном, тройном или даже учетверенном размере – в зависимости от его состояния.
- Тебя как встретить ? – разнежено спросила жена.
В последнее время парень пристрастился к невинному развлечению:
уходя мыться, просил жену занять какую-нибудь позу. А вернувшись, налетал на нее, как изголодавшийся.
- На стул, пожалуйста, на колени, - подумав, сказал он. – Попой ко мне
встаньте…
Несмотря на то, что уже целый год мы практиковали секс втроем, он до
сих пор называл мою жену на «вы».
А меня не называл вообще никак.

КОНЕЦ

ЕСЛИ РАССКАЗ ПОНРАВИЛСЯ,ТО БЛАГОДАРИТЕ КАРМОЙ!
 ЕСТЬ ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО ПОХОЖИХ РАССКАЗОВ  у В.У.,но их я выложу только после благодарности.

[Marra]

Прочитала неотрываясь. Масса разных эмоций. Спасибо!

P.S. В.У. - это автор, или хм... ваш литературный псевдоним?

[Sarikov]

Прочитала неотрываясь. Масса разных эмоций. Спасибо!

P.S. В.У. - это автор, или хм... ваш литературный псевдоним?

Очень приятно иметь дело с женщиной,которая высоко оценивает такой труд..
В.У. - это автор и...литературный псевдоним...
  Специально для Вас продолжаю выкладывать сюда рассказы...

[santa303]

Да... Даже не знаю как реагировать... +

[Sarikov]

Да... Даже не знаю как реагировать... +

Молча!Понравилось-радуйся,нет-так и напиши...

[Marinw]

Как всегда замечательно.
Немного в сторону. Когда видела фото, на котором мужчина в женщине, а в этом мужчине второй мужчина, то всегда возникало два вопроса
а) Кому из них самое приятное?
б) Средний мужчина  кого больше чувствует - женщину или напарника.
Пыталась ответы на эти вопросы несколько раз узнать у мужчин, которые не скрывали кто они. И из неопределенных ответов поняла, что такое никто из них не пробывал.

[Sarikov]

Как всегда замечательно.
Немного в сторону. Когда видела фото, на котором мужчина в женщине, а в этом мужчине второй мужчина, то всегда возникало два вопроса
а) Кому из них самое приятное?
б) Средний мужчина  кого больше чувствует - женщину или напарника.
Пыталась ответы на эти вопросы несколько раз узнать у мужчин, которые не скрывали кто они. И из неопределенных ответов поняла, что такое никто из них не пробывал.

Я знал ребят,которые пробыали такое...Но на мой(твой)вопрос ответ всегда один:очень приятно...сосчитать по какой то шкале невозможно...эта самая приятность перекатывается по трем телам.Сразу скажу-я такое не могу испытать.

[IVeta]

Прочитала данное произведение и стало грустно Даже вернее не грустно, а испытала всю минорную гамму чувств. Раз содержание затрагивает фибры души, то несомненно оно удачно. +

[Sarikov]

Прочитала данное произведение и стало грустно Даже вернее не грустно, а испытала всю минорную гамму чувств. Раз содержание затрагивает фибры души, то несомненно оно удачно. +

Благодарю девочка!