Уважаемые читатели, простите, что так долго мучалась с написанием новой части, но творческий процесс и некоторые обстоятельства моего существования бывает сложно подчинить желанию что-то написать. Новая зарисовка совсем небольшая и носит характер эксперимента. Если предыдущие рассказы были частично автобиографичны, этот – придуман полностью. То есть он обыгрывает сюжет, который бы очень хотелось, но невозможно реализовать. Как всегда, буду очень рада вашим отзывам и оцениванию 
Самое сложное было привыкнуть к тому, что моменты использования – редки и непродолжительны, а перерывы между ними – долгие, наполненные тряской, вибрацией и механическими запахами внутренностей машины. Но так как моё сознание, вместе с моей же личностью уже давно находилось в состоянии глубокой деградации, я постепенно привыкла. Находиться долго без движения тоже было поначалу трудно, особенно учитывая моё крайне стесненное положение, однако, и в этом плане я освоилась. Я часами находилась в своем отсеке у самого днища домика на колесах, очень тесном и очень тряском, мои мысли текли плавно и медленно, словно тягучая густая расплавленная лава из трещины на склоне вулкана. И эти мысли также неспешно и неотвратимо поглощали под собой остатки моего «я». К тому моменту как Оля и Павел придумали идею домика на колесах для путешествий, распад моей личности зашел так далеко, что я забыла значительную часть своего прошлого. Краткими фрагментами, урывками могла вспомнить детство, свою учебу в школе, институт… При этом я даже не воспринимаю эти воспоминания как свои, мне часто думается, что это чьи-то чужие воспоминания, может отрывки художественного фильма, может какой-то книги. Зато моменты моего существования в роли рабыни воспоминались куда ярче, хоть и тоже зачастую отрывочно. Апофеозом стало то, что, когда в жизни Оли появился Павел, тоже, естественно, тематик, тоже Верх и тоже очень искушенный, и извращенный, а я не смогла уверенно ответить на вопрос о том, как меня зовут…
__________________________________________________________________________________
- Ты имя-то помнишь ещё своё?
- дырка…
- Имя говори, имя, не кличку, - Павел, в отличии от импульсивной Оли, был всегда спокоен, сдержан, говорил ровно и без эмоциональных выплесков
- простите, я помню только то, что я дырка и чмоша…
- Понятно.
Павел встал с корточек, поправил брюки, удивленно и, кажется, довольно хмыкнул.
- Ну, зайчонок, ты даешь, я, конечно, разного повидал, но с таким сталкиваюсь впервые. Сколько она у тебя?
- Да уж лет 6 всего. Я как-то попривыкла к ней уже, удобная. Туалет вот уж несколько лет мне заменяет. – Оля сидела в глубоком кресле, в легкой задумчивости покачивая ножкой, гладко очерченной тончайшим чулочком. Пальцы этой ножки я буквально двадцать минут назад обсасывала один за другим.
- Если я ей тоже попользуюсь, это ни у кого возражений не вызовет?
- У меня точно нет, а сама дырка только рада будет. Да и спрашивать то разве её будет кто…
- Ты как, будешь рада? – неожиданно Павел обратился ко мне. И он и Оля посмотрели на меня, словно только что заметили, что в комнате есть что-то ещё, кроме них самих. Я растерялась. Это был первый вопрос такого характера, обращенный ко мне за несколько лет.
- Да… Да, Хозяин, конечно, буду, спасибо Вам большое! – до моего отупевшего сознания стала постепенно доходить мысль о том, что я теперь буду получать вдвое больше фекалий и мочи в себя. Это отозвалось резкой, приятной влажной тяжестью внизу живота и учащенным сердцебиением…
____________________________________________________________________________________
Машину подбросило на выбоине и раструб шланга, введенного в анальное отверстие, больно впился в стенки прямой кишки. Это нарушило течение моих воспоминаний, но ненадолго. Я чуть поморщилась и постаралась повести плечами, хотя бы немного размять их, насколько позволяла закрепленная в держателе голова, с подведенной ко рту гибкой, прозрачной трубкой, соединенной со специальным кляпом-расширителем и введенной мне практически в пищевод. Хотя, наверное, эту мою часть уже правильнее было бы назвать канализационным стоком, наверное? Чуть пошевелившись, я снова стала сползать в состояние полудрёмы, которому не мешали даже затекшие челюсти и саднящие от вставленных в них инородных тел анус и уретра.
_____________________________________________________________________________________
- Ну что, как думаешь, хорошо получилось? – Павел вопросительно посмотрел на Олю. Она задумчиво хмыкнула и подошла к гинекологическом креслу, на котором была распята я. Хозяйка провела пальцем по тому месту, где раньше был клитор, подергала легонько металлические кольца и перемычки, полностью перекрывающие вход во влагалище.
- Это не снимается?
- Нет, все намертво запаяно.
- То есть наша маленькая унитазница обычного секса лишена насовсем?
- Верно.
- Странно… у неё его и так давным-давно уже не было, во всяком случае с людьми, но мне почему-то очень приятно знать, что теперь больше никогда и не будет, вообще ни с кем.
- А мне, знаешь, как-то даже и пофигу что ли… Более жалкого и опущенного существа я ещё в жизни не видел, вполне логично, что не то, что секс не положен, а даже сама его возможность, даже теоретическая. Но смотрится красиво, надо признать. Если надоест, или возникнут проблемы, просто удалим вместе с губами.
Я сидела в кресле, не шелохнувшись и только надеялась, что Хозяева не услышат, как бешено стучит моё сердце...
_____________________________________________________________________________________
На этот раз повод для пробуждения от воспоминаний был намного приятнее. Наш домик на колесах стал сбрасывать скорость, а потом и вовсе прижался к обочине. Остановился. Я изо всех сил прислушивалась и причувствовалась к происходящему. И ощутила, как настил пола надо мной заходил под тяжелыми, размеренными шагами Хозяина. Как щелкнула тоненькая дверца туалета. Всю мою сонливость как рукой сняло, я знала, что будет дальше и всем своим жалким существом этого желала. Из-за того, что глаза закрывала плотная и тяжелая кожаная повязка, я не видела, как выглядит небольшая воронка металлического унитаза надо мной, но через совсем небольшие вибрации и характерные звуки поняла, что Хозяин не просто встал рядом с ней, а именно сел. Это немедленно привело меня в экстатический восторг. Сейчас мной воспользуются! Причем полностью! А ещё я знала, что через специальные прозрачные вставки в полу, Хозяин может меня видеть. И была уверена, что он сейчас эти несколько минут будет внимательно смотреть на меня, что переполняло гордостью, каждую клеточку моего туалетного организма… И тут же я услышала шелест разворачиваемых листов бумаги. Хозяин взял с собой книгу или журнал. Не будет он на меня смотреть. Что ж, так, наверное, правильно, чего он там не видел, за две-то недели путешествий? Ещё секунда-две тишины и звонкий удар струи о металлическую стенку известил о том, что меня ждет аперитив! Ох, как жаль, что из-за трубки нельзя толком почувствовать вкус и ощущения во рту… Но это слишком эгоистичные мысли. Моча Хозяина быстро стекла по трубке и стала наполнять приятной теплотой мой канализационный желудок. Ох, какой же это был кайф… У меня закружилась голова… Но моча поступала недолго. Ещё мгновения тишины и с характерными органическими звуками Хозяин начал выдавать основное блюдо… трубка и сам унитаз были устроены так, что отходы постепенно как бы стекали по стенкам и неизбежно оказывались уже во мне, только надо было проталкивать говно дальше, в себя, сокращениями горла и пищевода. Я заизвивалась, зафиксированная в своем положении металлическими креплениями. Кал Хозяина проталкивался вглубь меня и постепенно добавлялся к моче, наполняя септик моего желудка. Хотя это были одна из самых неудобных форм приема отходов, она мне жутко нравилась. Я с радостью терпела все неудобства, чтобы доставить комфорт Хозяевам и ощутить себя передвижной канализацией в их фургоне… Хозяин, тем временем, закончил испражняться, тоненькая струйка чуть теплой воды с остатками кала добавилась в меня и, как завершающий аккорд, смятый комок туалетной бумаги. Его мой помойный живот тоже старательно переработает…
Снова щелкнула туалетная дверь, снова завибрировал под шагами пол. Я улыбалась. Не ртом, конечно, он был полностью открыт и обездвижен кляпом и трубкой, но я все равно улыбалась внутренне. Теперь мне можно долго и старательно переваривать то, чем одарил меня Хозяин…
В такт моему наполненному желудку заурчал и завелся двигатель. Путешествие продолжалось…
