Маша и мажордом

[Willy37]

Маша и мажордом
wagmer1

– Маша, вы должны немедленно прибыть в гостиную для получения наказания. Вы знаете, что должны быть наказаны? Вам сообщили об этом? – красавец-мажордом Дмитрий несомненно наслаждался ее смущением.

– Да, но там… Там гости! – молодая горничная знала, о чем речь, но она была явно испугана и подавлена.

– Я советую вам поторапливаться, – мужчина не слушал ее слов, а только смотрел в широко открытые глаза. – Снимайте свою юбку и трусы. Блузку можете оставить. Зайдете туда с обнаженным низом. Так у нас заведено. Розги, если вы еще не в курсе, находятся в чулане. Не забудьте захватить их с собой.

– Но там же много людей! – девушка уже смирилась с мыслью, что сегодня ей придется входить в зал, сверкая неприкрытыми задком и передком. Она уже видела, как это делали другие cлужанки, как они медленно поднимались по широкой винтовой лестнице, голые от пальчиков ног до самой поясницы, неся в руках длинные ивовые ветки. Если дверь оказывалась неплотно закрытой, из-за нее был хорошо слышен истошный девичий визг сквозь слезы и несвязное мычание, а если подойти совсем близко, то и резкий свист прута, и его хлопанье об тело, а иногда и недовольный голос хозяйки – чаще всего порола служанок именно она.

Машу в ее неполных 17 лет манила и пугала эта дверь. Ей было безумно интересно узнать, что же так такое происходит. Но, с другой стороны, Маша небезосновательно побаивалась, что рано или поздно, несмотря на все ее усердие в работе, она тоже будет вызвана в эту комнату. Увильнуть от розги в этом доме не удавалось еще никому. Маша не раз видела хорошо высеченные попы своих ровесниц, знала, сколько дней после порки придется спать на животе, но больше всего ее поразила совершенно другая картина. Однажды ей удалось подсмотреть, как лучшая подруга Лариска, с которой вместе нанимались на работу, подвывая и размазывая по мордашке слезки, усердно собирает с пола обломки прута. Те самые обломки, которые во время наказания, отлетали от ее голого зада. «Как же это должно быть больно!» – подумала Маша и стала трудиться еще прилежней.

Но под конец второй недели Машка допустила досадный промах, и хозяйка зло посмотрела в ее глаза: «Вечером высеку! Дмитрий скажет тебе, когда приходить». Когда пришли гости, она начала прятаться от Дмитрия, но даже сама понимала, как наивны ее попытки.

– Кстати, блузка у вас длинновата, – мажордом не обращал внимания на ее лепет. – Она спадает на ваш зад, не так ли? Это недопустимо. Либо подогните, либо быстро оденьте что-то другое. Верхняя часть одежды не должна прикрывать даже пупок спереди и поясницу сзади.

– Но там ведь мужчины! – она подумала, что шестидесятилетний хозяин, наверное, может смотреть на нее голую, как и на остальных девушек, сколько пожелает, и быстро добавила, – чужие!!!

Маша имела в виду, что трое гостей, которым она помогала снять в прихожей пальто, принадлежали к той возрастной группе – от 30 до 40 лет, которая больше всего смущает невинных девушек.

– Маша! – мажордом слегка повысил голос, – вы здесь не женщина, а служанка. Поэтому ваша стеснительность ни к чему. Служанок в этом доме порют розгами по голым задницам. И не потому, что им это нравится, а потому, что так решили хозяева. Это понятно?

Маша склонила голову и уже готова была заплакать. Предстоящее пугало ее, но вместе с тем она понимала, что другого выхода у нее нет. Дмитрий строго смотрел на сгорбленную от страха фигурку, и пальцы девушки сами нащупали застежку на юбке.

– Сложите аккуратно и оставьте здесь. Теперь трусики. Вот так! Выверните наизнанку и положите сверху. И не бойтесь – ваши вещи не пропадут. Когда вам разрешат одеться, найдете меня, и я открою вам эту комнату.

У Дмитрия нашлось несколько булавок, и он лично подогнул и закрепил на пунцовой от стыда Маше край ее беленькой блузочки. Причем, гораздо выше пупка. Девушка была настолько подавлена ситуацией, что совершенно не опиралась. Теперь ее блузка, по сути, прикрывала только маленькие грудки, затянутые в простенький белый лифчик.

– Хорошо! – Дмитрий оглядел полуголую девчонку и в очередной раз подумал о черной несправедливости: ведь, по сути, подбор и работа с персоналом – одна из сокровенных обязанностей мажордома! То есть и выпороть сейчас эту глупышку, по идее, должен был он. Он живо представил себе эту картину: в его руках прут, девочка покорно выпячивает свою попку, а он медленно читает ей нотацию и наносит хлесткие удары. Вжик! – cказала розга, ой! – взвизгнула девчонка и замерла в ожидании следующего. Попка вздрагивает, но деваться некуда, плачет, но стоит, как ей велено.

Но эта картина была слишком далеко от реальности. Хозяева придерживались иной точки зрения – Дмитрий находил кандидатов в прислугу и, если девочка понравилась хозяевам, мажордом получал приличные комиссионные. На этом его влияние на служанок заканчивалось. Если, конечно, не считать процедуру подготовки подопечных к порке. И здесь он был строг.

– Повернулась и хорошенько наклонилась! Ниже! Еще ниже! – то, как девочка быстро выполнила команду и стояла посреди комнаты, почти доставая пальчиками до пола, еще раз убедило мажордома в его давнишнем наблюдении: полуголые девочки значительно послушнее, чем одетые и даже чем совсем обнаженные. Дмитрий понял, что, заставив девушку сбросить с себя часть одежды, от нее можно было требовать все, что угодно. И однажды – Дмитрий в это свято верил – он сполна воспользуется своими возможностями. Но не сегодня и, наверное, не завтра: мажордому в этом доме было позволено не многое.

Ему очень понравилась Маша. Вернее, ее задняя часть, до этого времени скрытая под широкой униформенной юбкой, положенной служанкам в доме Соколовских. Понравилась даже больше, чем он думал. Еще под дверями университета он обратил внимание, что попа у плачущей абитуриентки, так и не ставшей в этот год студенткой, великовата для ее возраста, а грудь, наоборот, слишком маленькая. И уговаривая Машу не возвращаться в родное село, а поработать в приличном доме и накопить денег на подготовительные курсы, он думал не только о своем вознаграждении, но и о том, что рано или поздно он заставит эту скромницу скинуть свою юбочку.

[Willy37]

Сейчас он увидел еще, что ноги у нее коротковаты и слегка полноваты. И что бритва между них определенно не прогуливалась еще ни разу в жизни. Но густые волосы не закрывали у Маши то, на что сейчас смотрел бы каждый мужчина, будь он на месте Дмитрия. «Сейчас это увидят и все остальные», – подумал Дмитрий, и в нем заиграло что-то типа мужской ревности. Он не раз видел, как низко наклоняет своих служанок госпожа Соколовская, ставит на коленки и локотки или на коленки и грудки, перед тем, как начать сечь.

Деревенская девушка, Маша впервые оказалась в столь жутком и неприличном положении. Она знала, куда смотрит Дмитрий, представляла, как она сейчас выглядит сзади, ей хотелось убежать, спрятаться, провалиться под землю. Но убежать, это значило ослушаться. А сама мысль о непослушании уже покинула ее голову. Единственное, что девушка могла себе позволить, это слегка водить тазом из стороны в сторону. И совсем чуть-чуть, почти незаметно выпрямляться из позорной стойки.

Дмитрий сам толком не знал, зачем он приказал ей наклониться и как он мог бы этим воспользоваться. Его обрадовало, что девочка беспрекословно подчинилась, что он имеет над ней власть, но дальше идти он не мог. Под угрозой очень больших неприятностей. Он просто внимательно смотрел на нее, и когда заметил, что тоненькие, почти детские пальчики уже не нависают над полом, а обхватывают пухлые, может быть даже слишком пухлые коленки, неожиданно для себя рявкнул: «Маша!!!».

Служанка правильно поняла причину его гнева. Она сразу же низенько наклонилась, стала так, как только что стояла, и даже чуть-чуть развела ноги. И не сомкнула их даже тогда, когда палец мажордома внезапно оказался в самом неожиданном месте. Он дотронулся до нее решительно, ощутил упругие губки, слегка влажноватые – конечно же, от волнения, а не от возбуждения, но сразу же отдернул руку.

– Сейчас немедленно в ванную, а потом бегом в гостиную! Тебя уже ждут, – вежливость из интонаций Дмитрия улетучивалась с каждой секундой. – Розог набери побольше, штук десять можешь взять. Госпожа еще не определилась, как будет тебя стегать: одним прутом, двумя, тремя или, может, сложит большой пучок – чтобы первый раз запомнился надолго. Так что смотри, если не хватит, заставят бежать в сад и нарезать свежих! С голой попой, естественно. Но в том, что высекут строго, можешь не сомневаться – хозяйка сегодня не в духе.