Инагурация

В мои соски впились две раскаленные иглы. Я закричал от боли и дернулся в сторону, но соски уже были проткнуты, и в них вставили кольца. Руки были прикреплены к вращающейся под потолком металлической балке. К кольцам мои мучители подвесили гирьки на цепях, и их отпустили. Это причинило еще большую боль, и мой член встал. Но пытка не была еще закончена. Откуда-то сверху на цепях спустили тело молодого парня, и с ним сделали то же самое, что и со мной. Тут один из палачей схватил мой член и в его головку всадил штифт, к которому приделал потом колечко. Во время этого член несколько раз пытался встать, но за это второй палач ударял меня по нему резиновой дубинкой.

- А ему это нравится больше, чем первому, - сказал он.

Первого парня окатили холодной водой из ведра, отчего он очнулся и застонал. И немудрено, ведь он фактически висел на дыбе, а к его яйцам была привязана гиря с надписью «8 кг». Тут гирьки у меня с сосков сняли, но вместо них прикрепили длинную цепь, которую затем присоединили к колечку в головке члена стонущего парня. В мой же член тоже продели цепь, и ее закрепили в кольцах на сосках парня под пыткой. Затем руки парня отстегнули от цепей, и он со стоном упал на пол. Но ему сразу нанесли удар плетью по спине, между лопаток, так что он был вынужден подняться. Я заметил, что член у него прямо пылает. Теперь меня развернули к нему спиной, и так, что цепочки от моих сосков шли к его члену между моими ногами, а цепочку от моего члена пропустили по моим плечам. Тут один из палачей сказал:

- Самое главное мы забыли. Надо и ему связать яйца, а то как же мы его закрепим?

При этом он указал на меня. Я почувствовал прилив крови к члену, но в это время первый палач зажал мне мошонку в тисках, в губах у которых были сделаны полукруглые прорези, и стал мне изо всех сил тянуть мошонку вниз. Я застонал, и почувствовал, что мошонку обматывают вокруг веревками. Ее оттянули примерно сантиметров на десять. Во время этой процедуры яйца просто «вопили» от боли. Наконец, тиски сняли, и сразу стало легче.

- У парня все возбуждено. Давай начнем, - сказал первый палач второму.
- Давай, - ответил тот.

Краем глаза я заметил, что второй парень уже висит ко мне спиной, которая вся была в следах от побоев кнутом, и в точно такой же позе. Первый палач приковал мне ноги к такой же балке, какая висела под потолком, и пошире их раздвинул.

- Пошли на перекур, а они пусть привыкают, - сказал один другому.

И они куда-то вышли. Прошло несколько минут, и я спросил парня:

- Как тебя зовут?

Он ответил, что Сергеем.

- А меня Саней, - ответил я.

Сергей начал рассказывать, что высокий палач, это Тит, а низкий – Юсуф. Он к ним попал два дня назад. Но тут палачи вернулись, и каждый встал напротив нас: Тит напротив меня, а Юсуф – напротив Сергея. Тит взял веревку, привязанную к моей мошонке, и стал ее изо всех сил тянуть. Я почувствовал, что член у меня напрягся и чуть не лопнули от боли яйца, а от сосков стала волнами расходиться боль до пупка. Через минут десять мне начало казаться, что все мое тело превратилось в один большой возбужденный член, и от этого я застонал. И услышал сзади меня страшный вопль: это Сергея протянули по ягодицам кнутом, и в это время у меня из члена хлынула сперма.

…В себя я пришел через несколько минут, так силен был удар кнутом по спине, чуть повыше ягодиц. Не знаю, сколько времени еще Тит и Юсуф забавлялись с нами таким образом. Наши крики превратились в тихие стоны, сквозь пот над глазами я видел только свое исхлестанное кнутом тело, из ран на сосках тихо струилась по ребрам кровь, сперма давно смешалась с мочой, причем за каждый ее выброс я получал удар кнутом. Мне казалось, что я и Сергей слились в одно тело, мучимое невероятной болью и наслаждением, мы чувствовали друг у друга каждый его сантиметр. Палачи связали две наши мошоночные веревки и пропустили их через блок под потолком, так что мы стали качаться в наших цепях, как на качелях.

- Все, хватит - простонал Сергей.
- Ну, Санек, ты выиграл, теперь ты настоящий мужчина, - сказал Юсуф, и он с Титом стал освобождать меня от всех цепей и веревок.

Я после испытания еле держался на ногах, но ведро холодной воды, которой меня окатили, приободрило меня. Все тело пело от только что перенесенной боли и наслаждения.